| рассказка № 5 |
 |
Щенок в кривых руках профессионала, или как плохо быть опытным.
Ну и характер у этой девицы. Никакая она не Масяня. Натуральная Зоя она, Космодемьянская. Сегодня на нее свалилось испытание. Она прошла его с блеском. А испытание это можно условно назвать: «Щенок в кривых руках профессионала, или как плохо быть опытным». Началось все утром, когда я производила тщательный ежедневный осмотр ее бедного организма. Ушки, хвостик, попка - носик… ОПА! На подбородке у нее образовались три непигментированные блямбы. Размером в ее глаз, без преувеличения… Ну… с преувеличениями, конечно, но поначалу мне они показались вообще – размером с ее голову. Мамочки родные! В моем раскаленном мозгу замелькали диагнозы. А в свете эпизоотии аспергиллиса в прошлом году, меня таки просто скрутило в узелок тугой, ветеринарный. Так, бляшечки пощупала. Тугие такие, плотные. Масяня лежит на спине и смотри на меня с величайшим недоумением. Ей, конечно льстит внимание, но все ж имеет свою предел и есть такая штука, как приличия. Но этой тетке невоспитанной все как всегда приходится объяснять. Ужас… куда ее занесло, что за люди вокруг, эта публика неотесанная ее унижает одним своим наличием. О ужас. Она закатила глазки и начала дрожать. А мне, как вы понимаете, было глубоко не до ее дрожи. Я судорожно думала. Так. Значит так – сейчас попробую вскрыть аккуратненько, спущу гной, потом анатоксин стафилококковый, потом нужно провести иммуностимуляционную терапию, так, а где у нас делают быстро соскоб на демодекоз? Померить температуру, дать антигистаминное нечто, О ГОСПОДИ! Надо еще осмотреть своих собак потом. Так, но начнем со вскрытия. Масяня лежала на спине и дрожала все весомее. Я переложила ее на кровать (она при этом лежала, очевидно проникшись мыслью о своей тяжелой участи смертельно больной собаки). Я вскрыла упаковку со стерильными иглами, нашла террамицин, и пошла на нее, как на пулемет во вражеском стане, памятуя свои первые опыты подобных операций на щенках. Щенки все очень трепетно относятся к своим персонам. После первых состриженных когтей моих собак, соседи со мной не здоровались неделями, явно считая, что дома у меня живодерня. Беру малышку на руки, беру в руки себя. Зажимаю ей лапки передние и голову. Шарахаю по фурункулу иглой, выпускаю капельку гноя, промываю. И… И понимаю, что в производимом мной действе чего-то не хватает. А не хватает мне... самой Масяни. Ибо ее, типа, нет вообще в этой комнате. ОНА МОЛЧИТ и смотрит на меня с укоризной. И даже не пытается сопротивляться. Надеясь, как я понимаю, на то, что совесть у меня таки проснется раньше, чем я укокошу ее окончательно. Она меня просто потрясла. Она так и вытерпела всю процедуру –без писков, без сопротивления. Потом, правда, будучи отпущенной она пошла и с чувством честно выполненной гадости надула мне в тапок, но я понимаю ее. Настоящая женщина – « я вынесу это, но потом вы еще пожалеете». А еще больше потрясла себя я. Уродина многоопытная, коза от кинологии, корова безглазая, жаба безрукая. Короче. Когда я вскрыла последнюю шишку, то обнаружила… что источником моего кошмара были воспаленные луковицы банальных вибрисс. Девушка бороду себе отращивала, а я оперировала трясущимися руками подростковые прыщи. Теперь из каждого прыща торчит толстый и надежный ус. А я пью валерьянку литрами и рву на голове оставшиеся волосенки. Вот так то. Такая вот у нас девка на продажу – Масяня. Покупать ее у меня надо, а то я еще чего… наоперирую. |
